Красота Морни - Страница 1

К оглавлению

1

Николай Гумилев

КРАСОТА МОРНИ

Драма из ирландской жизни в четырех действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Куммал, вождь фениев. Дайра, фений, юноша-прозорливец. Тадж, друид. Конн, король. Фрейкмор, отец Куммала. Лухет, друг Конна. Морни, дочь Таджа. Райриу, мать Морни. Ясновидящая. Богиня Этайна. Бог Мидер. Фанн, Либан - волшебные девушки-птицы. Фении, воины короля.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Горное ущелье.

Праздник Фианны. В разгар его является Тадж. Его просят уйти, указывая на замкнутый характер Фианны. Он спорит. Обращаются к Куммалу, причем выясняется, что тот жених Морни. Он становится на сторону Фианны. Тадж с угрозами уходит. Фении хвастают. Дайра грустен. Куммал зовет его вместе похитить Морни.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Комната в замке Конна.

Конн беседует с Морни о предполагающемся браке. Входит Тадж с новостями. Конн сватается к Морни. Согласие. Морни болтает с Лухетом. В окно прыгают Куммал и Дайра. Дайра удерживает Лухета, Куммал похищает Морни. Конн клянется сокрушить Фианну.

АКТ ПЕРВЫЙ

Горное ущелье. В глубине пещера, завешанная оленьими шкурами, жилище Фрейкмора. Слуги и кончают накрывать пиршественные столы.

Куммал сидит на богатом сиденье в ожидании фениев.

Мальдун (входя), Куммал Сребророгий, сын Фрейкмора, привет!

Куммал. Привет, Мальдун-Скиталец! Как идет охота?

Мальдун (садясь). В дубовой роще за утесом я встретил ее. Юноша бежит, как олень, высоко подняв голову, и смеется. Фении, как рассерженные псы, растянулись за ним.

Куммал. А Кухулин?

Мальдун. Он впереди бежит, на расстоянии дерева от юноши, но копья не бросает.

Куммал. Почему?

Мальдун. Разве исчислить причуды Кухулина!

Куммал. А ты, Мальдун, разве не хочешь позабавиться бегом, бросить копье?

Мальдун. Три года морских скитаний отняли резвость у моих ног. И мои глаза видели столько чудесного, что вид крови не порадует их.

Дайра (входя). Куммал Сребророгий, тебе приношу мою клят ву на верность, тебе, а не королю Конну.

Куммал. Это хорошо, юноша. Фении -- свободные люди, им подобает клясться лишь своему вождю.

Кухулин (входя). Клянусь клятвой моей страны, этот юноша бежит быстрее ветра и даже быстрее моих коней.

Прибывают фении рассаживаются за столами.

Дайра. Я принят в Фианну?

Фении. Принят! Принят!

Кухулин. Нет еще! Скажи все условия, Куммал.

Куммал. Никто не допускается в Фианну, пока не вырыта широкая яма, в которой он должен стоять со своим щитом и ореховой палкой. Девять воинов с девятью копьями подходят на расстояние девяти борозд и сразу бросают в него все девять копий. Если он ранен, несмотря на щит и палку, он не допускается в Фианну.

Фении. Это было! Это было!

Кухулин. Было, и копья разлетались, как листья, брошенные против ветра.

Куммал. Никто не допускается в Фианну, пока его волосы не заплетены и он не прогнан сквозь несколько лесов большим отрядом фениев, бросающих в него копья на расстоянии дерева. Если он настигнут или ранен, он не допускается в Фианну.

Фении. Это было! Это было!

Мальдун. Кухулин мог его ранить и не ранил.

Кухулин. Кто посмел это сказать? А, это Мальдун -- миролюбец, простивший убийцам отца своего. Язык злоречный и слабые руки.

Мальдун. Тому, кто три года слушал голос моря, тому кажется бессвязным голос мести. Ты не оскорбил меня, Кухулин, но если хочешь, я буду биться против тебя, конный или пеший, с копьем или секирой.

Кухулин. Я готов. (Встает.)

Куммал. Стойте! Как олени весной, вы готовы драться, забыв об охотнике. То-то обрадуется король Конн, услыхав о смерти Кухулина Могучего или Мальдуна-Скитальца.

Дайра. Прав и Мальдун, прав и Кухулин. Копье могло быть брошено, и копья нельзя было бросить.

Фении. Почему? Почему?

Дайра. Спросите Могучего.

Кухулин. Может быть и правда, только раз или два, не больше, я хотел бросить копье, но я увидел руку, смуглую, как закатное озеро, и лицо, как звезда, в черных кудрях, запрещавшее. Словно давний свой сон вспомнил я и не бросил копья.

Дайра. Это была Фанн.

Кухулин. И второй раз хотел я бросить копье, но увидел две руки, два крыла лебединых, и лицо нежное, как облако, которое опустится на меня в мой последний час. Мне стало сладко, как будто я умер, и я не бросил копья.

Дайра. Это была Либан.

Куммал. Что объясняют нам эти имена из старинных поэм?

Дайра. Поэт бросает образ в мир, а мир вынашивает образ. Фанн и Либан, волшебные девушки-птицы, живут в Блаженных Полях и слетают на землю.

Мальдун. Я видел реку, которая радугой висела над землей, и я убивал рыб, кидая копье мое вверх; на скалистом острове я слышал черных и пятнистых птиц, которые рас певали стихи; я плыл в море, подобном облаку, и видел под собой высокие замки и прекрасную страну, и кошку я видел в пустынном городе, которая хранила сокровища и сожгла моего молочного брата, прикоснувшись к нему. Я верю, что Кухулин видел Фанн и Либан, и знаю, что он не бог бросить копья.

Дайра. Я принят в Фианну?

Мальдун. Нет еще. Куммал, продолжай.

Куммал. Никто не допускается в Фианну, пока не сделается поэтом и не прочтет двенадцати книг поэзии.

Дайра. Свободные фении, защитники Эрина, гости Успеха! Какие книги назвать вам из тех, что я прочитал? Назову ли Историю Макалпана, бога, сына моря? Когда читаешь ее, молнии рвут небо и громы падают, как утесы. Назову ли поэму о Лугадисе, добром короле, от которой чувствуешь себя и ребенком и старцем вместе? Или стихи Морфезы друида, сладкие, как мед или сон в полдень на горячем камне? Прорицанья ли Макфарлана, Любовь Федельмы и Лозгайре? Может быть, строфы Эна, знавшего прошлое, как вы настоящее? Ужасную Гибель Ниабы или истину о Красном Камне, добытом в голове Дракона? Может быть, заклинанья Садбы? Прочтя их, знаешь, что умер и родился вновь. Поученья Риагалла Благочестивого? Нет, я назову Песнь Стеклянной Ладьи и Солнце Страны Блаженных.

1